Поверхностный наблюдатель ответит на этот вопрос элементарно просто - рыбий. На самом деле рты у рыб сильно отличаются друг от друга в зависимости от того, какую роль они выполняют. У тех, что живут возле поверхности воды, рот приспособлен схватывать упавших мотыльков, комаров и других насекомых. В процессе эволюции у таких рыб лоб стал плоским, а рот сместился кверху. И губы, и лоб, и спина оказались на одной линии, у самой поверхности воды. У некоторых рыб верхняя губа укоротилась, а нижняя вытянулась: таким ртом удобнее хватать снизу упавшую на поверхность добычу.

А у донных рыб произошел обратный процесс: вытянулась и нависла над короткой нижней губой верхняя, рот сместился вниз и оказался на одной линии с брюшком. Таким ртом удобно добывать корм со дна, копаться в донном иле.

У некоторых рыб сформировались совсем специализированные рты. Вот перед вами портрет тропического мешкожаберного сома. У этого усатого чудовища рот выполняет две функции. Это рот-лопата и рот-ловушка. Таким широким ртом удобно загребать целую пригоршню грунта. Правда, не всякого, а только такого, в глубине которого усы чуют добычу - личинок насекомых, червяков. Раз! Экскаватор захватил грунт. Два! Начинается отцеживание: песок, камешки, грязь выстреливаются через жабры наружу. А личинки остаются. Теперь нужно их прожевать и заглотить. Впрочем, такое чудище мелкими личинками не насытится, требуется что-то покрупнее - небольшие рыбки, например. А как их поймать неповоротливому сому? Оказывается, не так сложно. Надо найти стайку рыбешек и ворваться в их гущу, подобно торпеде. А дальше сработает рот-кормосос: он втягивает струю воды, а с ней и рыбок.

Рыба-лист, живущая в притоках Амазонки, еще менее подвижна, чем сом. Ей и в стаю-то не ворваться, проворных рыбешек не догнать. У нее другой способ охоты: лежит она на дне, подобно прелому листу. Рядом плавают рыбешки, не замечают ее. И напрасно не замечают. Стоит одной из рыбешек пересечь дистанцию "безопасности", как тут же вступает в действие рот-кормосос рыбылиста. Только он не такой широкий, как у сома, да и жаберные крышки послабее. Значит, чтобы увеличить силу засоса воды, надо эту узкую и более слабую трубу удлинить.

Рот у рыбы-листа в момент захвата добычи вытягивается почти втрое.

У африканской тиляпии рот тоже работает как насос. Но затягивает тиляпия не добычу, а своих собственных... детей. Пасть этой рыбки - яслисад, в котором инкубируется икра и первое время живут мальки. Можно ли придумать более безопасное убежище для потомства. Когда мальки подрастут, они, как и полагается детям, выходят из "детского сада: гулять. Плавают вокруг матери, что-то ищут, клюют. Но стоит возникнуть опасности, как мать подает сигнал "все по местам!". Для этого ударяет хвостом по воде и особо подрагивает плавниками. И послушные дети тут же устремляются к воротам убежища - ко рту матери. Правда, как и во время посадки на автобус в часы "пик", часть пассажиров стремится влезть без очереди, образуется свалка, пробка у входа, Вот здесь и помогает насос: чтобы ускорить посадку пассажиров (а их иногда более пятисот!), рыба-мать помогает им, всасывая воду и мальков вместе.

Но у рыб специализировались не только рты, но и зубы. Вот портрет всем известной пираньи. Рыбка-невеличка, всего-то 20 - 35 сантиметров длиной. Но стаи пираний наводят страх на все животное население и местных жителей берегов Амазонки. Даже бронированные аллигаторы смертельно боятся этих рыб и спасаются от их укусов, перевернувшись на спину и выставив из воды слабо защищенные брюхо и лапы. За минуты пираньи могут ободрать все мясо у пересекающего вброд небольшую речку тапира. Как же они это делают? Зубами. Зубы у них удивительные, сбоку похожие на правильные пирамидки. Края этих пирамидок так тонко заточены, что ими можно бриться, точить карандаши. Да еще эти края чуть волнистые. Верхние зубы плотно входят в промежутки зубов нижней челюсти. Если, сильно сжав челюсти, рыбе не удается перекусить добычу, она слегка двигает челюстями вперед-назад - пилит. От такой пилы спасения нет, перепиливаются и мясо и кости. Крупной пиранье ничего не стоит перекусить палец человека. А если их целая стая...

Но не всегда крупные зубы украшают страшного хищника. У амазонского сома панакве зубы тоже немаленькие, но безопасные. И зубы и весь рот приспособлены сдирать с камней и грунта мелкие водоросли. Зубы превратились в терочку. Здесь принцип работы такой же, как у ножей в некоторых электробритвах: быстрое движение назадвперед подрезает тонкие нити водорослей. Но вот беда. Нити настолько тонки и легки, что, оторванные от камня, могут расплыться зеленой мутью и минуют рот. Как говорится, по усам текло, а в рот не попало. Чтобы этого не случилось, рот превратился в присоску: губы плотно прижимаются к камню, и это дает двойной эффект. Во-первых, попробуйте-ка без упора пилить в воде, вряд ли это удастся. Присоска же закрепляет тело рыбы, и движутся только зубы-ножи. Во-вторых, присосавшиеся губы открывают для спилаиных водорослей только один путь - в пасть. Но есть и третий выигрыш от присоски - пилить-то не очень легко, рыба устает. Не будь присоски, течение могло бы отнести рыбу в сторону от камня с лакомыми водорослями.

Присоска позволяет не суетиться, работать на одном поле и последовательно снимать урожай. Это тоже не прихоть, а биологическая целесообразность. Пока панакве убирает один участок своей плантации, на других растет, поспевает новый урожай. У каждой рыбы своя территория в 2 - 4 квадратных метра. Чужаки, конкуренты сурово изгоняются хозяином. Скорость сбора урожая при нормальной солнечной погоде точно соответствует скорости нарастания водорослей в других местах плантации. Вот и приходится работать планомерно, соскабливать водоросли, переходя с одного края своего участка на другой. Кстати, рот-присоска помогает рыбам противостоять течению и держаться только на своей территории.

...Какой же у рыб рот? Непростой, оказывается.

Источник: М.Махлин, журнал "Юный натуралист" 1976 - 11